Северный Казахстан

***

Родственники пенсионера из села Боголюбово Кызылжарского района СКО Виталия Зелинского получили ответ на свое обращение в областное управление здравоохранения. Напомним, этот 69-летний мужчина 20 июня, накануне профессионального праздника медицинских работников, выпрыгнул из окна на пятом этаже Кардиохирургического центра в Петропавловске. Получив множественные переломы и разрывы внутренних органов, он скончался на месте.

Родственники сразу заявили, что никакого суицида быть не могло: Виталий Степанович был очень жизнерадостным, благополучным человеком, окруженным любовью и вниманием детей и внуков. Кончать с собой он точно не собирался, более того, боролся за свою жизнь, перенеся незадолго до ЧП сложную операцию на сердце.

Четвертого июня ему стало плохо, он был экстренно госпитализирован с диагнозом «острый инфаркт» в кардиологическое отделение. Мужчина был в тяжелом состоянии, но его откачали и стали готовить к операции, которую провели 16 июня. Четыре дня Зелинский провел в реанимации, 20 числа его перевели наверх, в обычную палату, а через несколько часов, в обеденное время, он вышел в окно.

Как пояснил представителям СМИ заместитель главврача Кардиоцентра Асхат Молжигитов, операция – аортокоронарное шунтирование и протезирование митрального клапана – шла на протяжении восьми часов! Проводилась она в условиях искусственного кровообращения, что ведет к гипоксическим изменениям. После операции пациент был в состоянии психоза. Но, мол, когда утром проводили обход, его состояние было стабильным, общее и психическое состояние опасений не вызывало.

Для справки: послеоперационный делирий (официальное название послеоперационного психоза) это острое расстройство сознания, которое проявляется комплексом симптомов, включая галлюцинации, бред, двигательное возбуждение, нарушение ориентировки в пространстве, времени и собственной личности. Оно может быть непрерывным или чередоваться с периодами ясного сознания. Среди причин послеоперационного психоза, вероятность возникновения которого выше у пожилых людей, выделяют наркоз, общую анестезию при операциях.

«Острый психоз развивается на 2-3 сутки после применения общей анестезии. Чаще диагностируется после операций на сердце, органах ЖКТ, головном мозге, - отмечается в медицинских справочниках. - При развитии послеоперационного делирия определяется спутанное сознание и нарушение внимания. Больные рассеянны, дезориентированы во времени, местонахождении, не могут концентрироваться на теме беседы. Расстройство когнитивных функций проявляется искажением восприятия, на основе которого формируются бредовые идеи, иллюзии, галлюцинации. Речь становится бессвязной. Пациенты с трудом понимают вопросы окружающих, не могут вспомнить недавние события. При легких интеллектуальных нарушениях общение доступно, сложность вызывают разговоры на темы, отвлеченные от конкретной ситуации.

Психомоторные расстройства характеризуются гиперактивностью, гипоактивностью либо чередованием этих состояний. Гиперактивные пациенты легко возбудимы, настороженны, беспокойны, двигательно расторможены. Речь громкая, настойчивая, эмоции ярко выраженные. В остром состоянии могут представлять угрозу для собственного здоровья и для окружающих. Гипоактивные больные ведут себя отрешенно, вялые, гиподинамичные. Практически не разговаривают, двигаются медленно. При смешанном типе делирия психомоторное возбуждение внезапно сменяется торможением и наоборот. У большинства пациентов имеются расстройства ритма сон-бодрствование, проявляющиеся бессонницей, тотальной потерей сна, инверсией циркадных ритмов. В ночное время симптомы усиливаются, часто возникают кошмары, которые при пробуждении продолжаются в виде галлюцинаций. Эмоциональные реакции отличаются неадекватностью. При гиперактивной форме психоза преобладают состояния тревоги, страха, раздражительности, эйфории, растерянности».

***

- В день трагедии что-то неладное в состоянии Виталия Степановича заподозрил его брат, - рассказала сноха Розалия Зелинская. – Надо сказать, что когда свекр попал в больницу, мы стали регулярно приходить под окна стационара, куда нас не пускали в связи с карантинными ограничениями. Но мы разговаривали с Виталием Степановичем по телефону. Он был настроен очень оптимистично. После операции, когда он лежал в реанимации, мы также регулярно звонили в саму больницу, узнавали о его здоровье. Радовались, что такая длительная и сложная операция прошла удачно… Когда 20 числа, а это была суббота, в часов 11 ему позвонил его брат, он был поражен что Виталий Степанович его не узнает…

В ответе из облздрава за подписью и.о руководителя управления Нурлана Айманова написано, что острый делирий (послеоперационный психоз) был, наблюдался 17 июня с 18 часов, но был купирован. А в последующие дни состояние пациента было стабильное, средней степени тяжести, без признаков психоза, он был ориентирован во времени и пространстве. При этом отмечено, что мужчина несколько лет страдал артериальной гипертензией, но на диспансерном учете не состоял.

Комиссия, которой была запрошена и изучена медицинская документация и объяснительные задействованных лиц, сделала следующие выводы: «Длительное существование гипертонии без соответствующей коррекции лечения является основным фактором риска развития ОНМК (острого нарушения мозгового кровообращения) или когнитивных нарушений с развитием деменции. Проведение аортокоронарного шунтирования в условиях искусственного кровообращения является дополнительным независимым фактором риска развития когнитивных нарушений или ОНМК (по данным медицинской литературы, делирий – до 10%, когнитивные расстройства – 30%, ОНМК – до 5%). У данного пациента наблюдался эпизод делирия в отделении реанимации 17 июня, но был полностью купирован. По совместному решению четырех врачей (кардиохирург, кардиолог и два реаниматолога) пациент 20 июня переведен из реанимационного отделения в хирургическое. На момент перевода находился в ясном сознании, был полностью адекватным, что подтверждено записями в медицинской карте».

- Пишут, что он был адекватным, в ясном сознании… Но чем тогда объяснить тот факт, что когда за несколько часов до трагедии Виталию Степановичу на мобильный телефон позвонил его брат Николай, то тот его не узнал, сказав нечто странное: «У меня же ведь брата нет, нет семьи», - отметила Розалия. - Связь потом резко оборвалась. Встревоженный Николай Степанович стал звонить снова, но тщетно. Тогда он набрал номер отделения, рассказал об этом медработникам. И жена Виталия Степановича звонила в отделение... То есть тревожный сигнал о том, что человек почему-то не узнает родных, был!!! И близкие рассчитывали, что на него отреагируют, что человек будет под присмотром. Однако случилось то, что случилось… Где были санитарки, медсестры? Почему, в конце концов, не пригласили никого из родных, готовых круглосуточно там дежурить? Кстати, сначала нам говорили, что Виталий Степанович выбил дверь в перевязочной и выпрыгнул в окно. А в ответе по результатам работы комиссии написано, что в 13 часов 20 минут дежурная медсестра обнаружила, что пациент заперся в перевязочном кабинете. Зав отделением выбил дверь и увидел, что больной висит на руках за окном, схватил за руку и рубашку, но он выскользнул и упал вниз… Я не представляю, как человек, которому четыре дня назад вскрывали грудную клетку, мог повиснуть на руках. Тем более, что, когда утром 20 числа мы звонили в отделение, нам сказали, что он настолько слаб, что телефон в руках держать не может… Не понятно…

Родственники ждут ответа из департамента по контролю качества и безопасности товаров и услуг, а также прокуратуры и департамента полиции. Напомним, полицейскими ранее было возбуждено уголовное дело, в рамках которого назначена судебно-медицинская экспертиза. Заключения СМЭ ожидают уже в самое ближайшее время.

Конечно, сейчас, когда люди отчаянно борются с коронавирусом, все остальные проблемы вроде бы отодвинулись на второй план. Но только не для безутешных родственников, потерявших близкого человека. Они вовсе не жаждут «крови», но справедливо полагают, что в этом случае нужно разобраться максимально тщательно. Хотя бы для того, чтобы сделать нужные выводы, предотвратив повторение подобных трагедий. От постоперационных психозов никто не застрахован. Если к каждому пациенту невозможно приставить медсестру или санитарку, то нужно дать возможность родным находиться непрерывно у кровати больного или нанять платную сиделку.

К слову, случаи, когда больные гибли, выскакивая с последних этажей стационаров, в СКО уже бывали. И общественность поднимала вопрос, что нужно каким-то образом обезопасить пациентов, в том числе находящихся в состоянии психоза, например, поставить решетки на верхних этажах зданий. Однако, как указали в облздраве, это просто невозможно из-за правил пожарной безопасности.

«Учитывая возникающие осложнения у пациентов в послеоперационном периоде, необходима установка защитных экранов, жалюзи, решеток на окнах, - указано во ответе. – Но, согласно требованиям пожарной безопасности (Постановление Правительства РК от 9.10.2014 года «Об утверждении правил пожарной безопасности») установка ограждений на окнах запрещена».

То же самое подтвердили и в ДЧС СКО. Вот что говорится в ответе на запрос автора: «Согласно п. 2-33 Правил пожарной безопасности, утвержденных постановлением правительства РК #1077 от 09.10.2014г, в зданиях и сооружениях организаций (за исключением индивидуальных жилых домов) не допускается: устанавливать решетки на окнах всех этажей здания и у окон подвалов (за исключением помещений исправительных и специальных учреждений, обеспечивающих временную изоляцию от общества, складов, касс, оружейных комнат, секретных частей учреждений, хранения и обращения прекурсоров). В больницах, аптеках, санаториях, частных медицинских центрах установка решеток запрещена. Разрешается решетка в тех помещениях, где хранятся наркотические препараты и яды, но и здесь она должна быть распашной».