В период репрессий Тайыншинский район стал местом ссылки многих представителей польской национальности. В числе неблагонадежных оказались родители жительницы села Чкалова Станиславы Сидлецкой.
Собственные размышления, семейные воспоминания Станислава Николаевна стала записывать в тетрадку, перешагнув порог возраста мудрости, чтобы сохранить для детей и внуков сведения о горькой были 30-х годов. И сетует, что не начала делать это гораздо раньше. Тогда еще в родительском доме рассказывали часто и подробно о том, как удалось выжить на чужбине. Сегодня это сделать некому, да и во всем районе остались единицы свидетелей тех событий.
«Семью Гуранских - моих родителей - депортировали из Украины. Отец и мать и их сверстники, пережив все это как страшный сон, так до конца и не поняли, за что с ними так обошлись. Случилось это летом 1936 года», - рассказывает Сидлецкая.
Тогда жителей села Губельцы Славутского района Хмельницкой области собрали у сельсовета и огласили список лиц, которые подвергались выселению. На сборы отвели три дня. Ехали в товарных вагонах больше двух недель, везли свой скарб и домашних животных.
«Когда сошли с поезда, на подводы, запряженные лошадьми, посадили стариков, больных и детей и тронулись в путь, впереди гнали скот, шли 25 км под палящим солнцем в сорокаградусную жару. Прибыв к месту назначения, увидели в пустынной степи единственный колодец. Было приказано всем остановиться, в землю вбили кол с табличкой «Точка №4». С этого колышка начиналось село Подольское. Сразу была возведена вышка для дежурного НКВД, оглашены правила поведения и запреты. К вечеру привезли несколько палаток для ночевки стариков и грудных детей. В этот момент люди осознали всю тягость своего положения, предстоящие трудности в борьбе за выживание. Началась паника, переселенцы причитали и плакали, страшась своего будущего. Только к утру обессиленные от слез и переживаний люди начали засыпать под открытым небом, и в этот момент из соседнего аула Сауле, о котором переселенцы еще не знали (он был в полутора километрах от этого места), приехали на верблюдах местные жители. Ни взрослые, ни дети никогда не видели этих животных, еще больше поразили их казахи в национальной одежде. Зрелище было необычным, но под диковинным облачением степняков бились добрые человеческие сердца. Они насколько могли стали помогать переселенцам», - зачитывает воспоминания из заветной тетрадки Станислава Николаевна.
Как рассказывала ее мама, казахи и переселенцы с трудом изъяснялись знаками, не зная языка. Аульчане сразу же начали разворачивать торбы и мешки с продуктами, раздавали курт, лепешки, то, что сами имели. Приезжали через день, постепенно начали понимать друг друга, общаться. Переселенцы построили землянки, в которых ютилось по 3-4 семьи, стали сажать огороды.
Николай Иванович Гуранский, отец Станиславы Николаевны, работал в МТС, тайно приносил в кармане несколько кусочков угля с работы, соорудил ведро-зажигалку, в котором горящие угли переносили из землянки в землянку, растапливали печи. Ее многодетная мама, Екатерина Адамовна, хлопотала по дому, из десяти детей их семьи, к сожалению, в тяжелых условиях выжили не все.
Вместе с Гуранскими прибыли и их родители с обеих сторон и другие родные. Матери приходилось работать в колхозе, пахать на своей корове землю, даже находясь в положении. Будучи механизатором МТС, отец часто был в поле, далеко от дома. Ему не раз приходилось ночевать в юртах казахов, а те наносили ответные визиты, меняли выращенные овощи на жир или что-то еще. Так как аульчане держали овец, у них было много шерсти, а у переселенцев были прялки. Получив шерстяные нитки, женщины вязали себе и местным жителям чулки и варежки. Так, в дружбе и взаимовыручке были пережиты самые трудные времена.
Сидлецкая родилась уже на казахстанской земле и с благодарностью хранит в памяти все, что рассказывалось в семье. Получив высшее образование в пединституте г.Кокчетава, молодой педагог вернулась в родные места, преподавала в школе русский язык и литературу, в разное время трудилась заместителем председателя Чкаловского райисполкома, руководила отделом образования. Здесь встретила суженого Станислава Антоновича, который также является потомком семьи переселенцев.
«Мама не раз говорила, если бы не казахи, наверно, многие из депортированных не выжили бы, они нас поддерживали как могли», - подчеркивает в беседе Станислава Николаевна. О том времени она пишет в стихах и в прозе, чтобы внуки знали и помнили добросердечных жителей аула Сауле, который давно уже канул в лету, но оставил о себе добрую память.
Алла Бочкоргазета "Северный Казахстан"
"Осталась добрая память"
28.02.23
Поделиться статьёй:
